Объятия
Если взглянуть на все это упрощенно, нужды ребенка сводятся к тому, чтобы его держали в тепле, чистоте, носили на руках и кормили. Мне бы хотелось вам показать, какой психологический или эмоциональный смысл кроется в каждой из этих физиологических потребностей.
Самое главное — почаще брать ребенка на руки. Ни в коем случае нельзя оставлять его в одиночестве, предоставленным самому себе. Возьмите его из кровати и поносите по комнате, подержите у груди. Ему нужно тепло. Естественно, дети боятся упасть, и ребенок должен ощущать себя в надежных руках. Материнское лоно окружало и поддерживало его со всех сторон. Теперь, когда он находится вовне, создайте ему чувство формы. Вам наверняка случалось наблюдать, как малыш забивается в угол кроватки, словно пытается найти убежище, которое его защитило и окружило бы. Первые впечатления ребенка о том, где он сам начинается и где кончается, где он, а где уже не он, формируются именно в те минуты, когда его охватывают теплые руки, и мать предлагает ему грудь или бутылочку с молоком.
Ощущения от того, что его держат на руках и в то же время предлагают на чем-то сосредоточиться, приобретают в жизни ребенка особое значение. Дети инстинктивно тянутся к груди или соске, которые в этот момент становятся для них центром мироздания. Вся жизнь строится затем из сочетания некоторого устоявшегося каркаса и задач, которые внутри этой структуры нужно решить. Ребенок таким образом сталкивается с одной из первых версий этой ситуации. Это требует сил и у него, и у матери. Ребенка нужно обнимать не только руками, но и мысленно. Известный английский педиатр и психоаналитик Д.В.Винникотт говорил, что в течение первых дней и недель жизни ребенка мать должна поддерживать такое состояние все время. Он назвал это «основным занятием матери». Ребенок нуждается в том, чтобы о нем не переставая думали, размышляли, сосредоточивали на нем все свое внимание. Его матери придется думать за него до тех пор, пока он не научится думать сам. В известных нам случаях, когда детей лишали такого непрестанного внимания на первых порах жизни, впоследствии им было очень сложно разобраться в окружающем мире и вырасти людьми, способными за себя отвечать.
Проблемы ребенка, о котором сейчас пойдет речь, весьма своеобразно высвечивают некоторые особенности детской потребности в объятиях физических и умственных.
Когда Элле было всего несколько недель, ее мать обратилась к психологу. Элла вела себя так беспокойно и столько плакала, что всех ее родственников охватила паника. Особенно она кричала по ночам, не спала сама и не давала заснуть матери. Этот плач настолько хватал за душу, что не только ее мать, но и многие другие чувствовали, что ничего подобного еще не слышали. Врача вызывали неоднократно, Эллу тщательно обследовали в больнице и никакой физической патологии не обнаружили. Мать Эллы, Бетти Доусон, рассказывала все это психологу вялым и безжизненным тоном. По ее словам, силы у нее были уже на исходе.
Бетти продолжала делиться своими переживаниями, и вскоре психолог пришла к выводу, что ей впору плакать самой. Она растила ребенка в одиночку; трудно' ладила с собственной матерью; отношения с отцом ребенка доставляли сплошную боль и страдания. Количество проблем Бетти Доусон просто ошеломило психолога.
В то же время она наблюдала за Эллой. Девочка вяло лежала у матери на коленях. Как только она собралась заплакать, мать начала ее кормить, но удовольствия это Элле не доставляло. Ей было невдомек, что у кормления есть начало, середина и конец. Вместо того, чтобы крепко ее обхватить, мать предоставила Элле цепляться за грудь самостоятельно. Конечно, девочка была слишком мала, чтобы ухватиться как следует ручками или опереться на что-нибудь ножками. Все ее силенки уходили на то, чтобы удержать материнскую грудь ртом. Сосок то и дело выскальзывал, и все начиналось сначала.
Бетти Доусон закончила повесть о своих невзгодах. Психологу оставалось лишь в двух словах выразить, какой гнев и уныние, должно быть, переполняют Бетти. После этого они заговорили о том, насколько испуганной и отчаявшейся кажется Элла. Когда проблему перевели в эмоциональное русло, и Бетти убедилась, что дочка не столько больна, сколько растеряна и напугана, она вздохнула с некоторым облегчением. Психолог подумала, что с такими крупными неприятностями Бетти будет очень трудно сосредоточиться на ребенке. Даже после ухода Бетти психолог все еще оставалась под влиянием ее уныния и беспокойства.
Однако на следующей неделе Бетти радостно сообщила, что Элле стало гораздо лучше, и теперь она спит и ведет себя поспокойнее. Бетти тщательно обдумала свой разговор с психологом. Ей пришло в голову, что ключ к исцелению у нее в руках. Снова и снова прокручивая разговор в уме, она вспомнила фразу о том, что детям требуется внимание.
Она вдруг заметила, что совсем не смотрит на Эллу, когда ее кормит. После этого она сознательно не отрывала взгляда от дочки, пока та находилась у груди. В итоге Элла почувствовала себя лучше.
Другими словами, Элла больше не оставалась один на один со своими переживаниями. Она ощутила, что рядом о ней кто-то думает. Она почувствовала себя в безопасности, смогла на чем-то сосредоточиться, и мир приобрел больший смысл. Бетти Доусон приняла к сведению и другое высказывание психолога — что детям нравится, когда их крепко обнимают, и кормление Эллы стало проходить в гораздо более уютной обстановке.
Что же вызвало такую перемену? В чем был источник страданий Эллы и как его удалось устранить? Плачут едва ли не все маленькие дети, и нередко очень сильно. Повторюсь и напомню: плач — это вид общения. Элла оказалась в том отчаянном положении, когда человек все громче взывает о помощи, а никто не откликается. Она словно бы кричала: «Помогите! Мне страшно! Помогите! Есть здесь кто-нибудь?» — и не слышала в ответ ничего утешительного.
Конечно, ее мать находилась рядом. Но она была просто не в состоянии взглянуть на Эллу, подумать о ней, попытаться понять, что ее беспокоит. А почему? По всей видимости, Бетти Доусон сама ощущала себя такой одинокой, беспомощной и заброшенной, что чувства ребенка ее просто не занимали, скорее, пугали еще больше. Она чувствовала себя отнюдь не толковым взрослым человеком, а насмерть перепуганной маленькой девчушкой, на которую взвалили непосильную ношу.
Когда Бетти увидела, что ее кто-то понимает, все изменилось. Стоило ей обнаружить, что ее не только слушают, но и сочувствуют ее положению, ей уже стало намного легче. Теперь она смогла прислушаться к своему ребенку. Как только она стала постоянно думать об Элле, то сразу нашла отличный способ помочь дочке. Отличный, потому что, оказывается, Элла нуждалась именно во внимании. Таким образом, настроившись с ребенком на одну волну, Бетти поняла, чего Элла требует своим плачем.
Пример показателен в нескольких отношениях. Во-первых, за кормящими матерями тоже нужно ухаживать. Во-вторых, если тот, кто сидит с ребенком, слишком паникует из-за его плача, он теряет связь с малышом и способность откликнуться на его просьбы. Бетти Доусон настолько поникла под сыплющимися на нее со всех сторон ударами, что ребенок только расстраивал ее еще больше, пока кто-то не увидел, что она сама находится в положении беспомощного младенца. В случае с Джоном отец и мать поддерживали друг друга. Когда один тревожился и не знал, что делать, другой ему сочувствовал, но тем не менее сохранял здравый смысл и проницательность, присущую взрослым.
История Эллы говорит нам и о тесном эмоциональном контакте между родителем и новорожденным. Это состояние повышенной чувствительности, восприимчивости и готовности прийти ребенку на помощь новоиспеченные родители обязаны поддерживать в себе постоянно. Общение между ребенком и родителями происходит без слов, но очень интенсивно. Как только Бетти открылась для сообщений Эллы, она тут же откликнулась на потребность дочери во внимании. Элла не произносила слов: «Посмотри на меня!», но тем не менее мама ее услышала.
ПОИСК ПО САЙТУ
